Общее описание

По своему характеру Бернский Зенненхунд является очень добродушной и уравновешенной собакой. Несмотря на то, что внешне он похож на медвежонка, внутри он очень мягкий и чувствительный. У него  средний темперамент. В молодом возрасте он может быть очень взбалмошным и темпераментным. Так что, тот, кто хотел завести спокойную собаку, немного удивится. Профессор Хайм всегда говорил: "Бернец три года - молодая, три года - взрослая и три года - старая собака".

Бернские зенненхунды очень привязаны к людям, к незнакомым относятся дружелюбно и уверенно. Лучше и спокойнее всего они чувствуют себя, когда рядом вся семья или знакомые люди. Тогда они начинают подходить к каждому, чтобы их погладили или просто садятся в центр и наслаждаются повышенным вниманием. Это довольно контактная собака, которая постоянно ищет общения.

Если она находится среди спокойно сидящих людей, то она обязательно будет греть кому-либо ноги, сидя на них или просто прислонившись. И это могут быть совершенно незнакомые ему люди.

Бернские зенненхунды легко обучаемы и являются хорошими спутниками. Они очень многосторонни, что касается обучения, очень ловки и поворотливы, достаточно выносливы.

Бернцы очень чутки, но по-своему. Они так не любят лаять, как их "коллеги" по породе. Бернец никогда не будет лаять по пустякам при малейшем шорохе, а лишь только тогда, когда к жилищу человека приближается чужак или его семье угрожает опасность. У некоторых собак чуткость приходит лишь с возрастом. Как правило, они с лаем встречают гостей и сопровождают их до тех пор, пока не выйдет хозяин. Теперь же собака внимательно наблюдает, как ведет себя человек. Если он приветлив, то она тоже будет дружелюбной. Таким образом, ее поведение зависит от наблюдений.

Об индивидуальности бернского зенненхунда

У всех пород общее намного перевешивает все отличия. В каждой собаке дремлет прежний хищник, испытывающий желание преследовать и хватать убегающую добычу. В каждой из них живет потребность примкнуть к стае и вожаку или же самой возвыситься до вожака. В каждой собаке дремлет также маленький кусочек страха, предостерегающий некогда дикого зверя от опасности и побуждающий к бегству. Точно также в каждой собаке осталось стремление защищать себя, своих детенышей, свой участок, а также товарищей по стае острыми зубами от врагов. Если человек на протяжении уже долгого времени не замечает в своем прирученном, приноровленном к нему товарище этих некогда жизненно важных потребностей, то причина здесь не в том, что они совсем утеряны или исчезли в процессе отбора. Они просто не разбужены и спят глубоко внутри. Особые обстоятельства и раздражители могут их воскресить в любое время в той или иной форме.

В этом отношении бернский зенненхунд ни в чем не отличается от других животных его вида. Мудро предвидящие учителя ответственны за то, чтобы не допустить пробуждения этих врожденных склонностей в ситуациях искушения, ведь однажды, разбуженные, они не скоро и не легко затихнут.

Собак, которые прежде на крестьянском дворе создавали трудности, охотились или уже в нежном возрасте не оставляли в покое домашних птиц и животных, просто убивали. Благодаря этой продолжительной селекции многие первоначальные инстинкты у бернского зенненхунда не лежат на поверхности, однако они никуда не исчезли. Это надо принимать в расчет даже у самой доброй и приноровленной к хозяину собаки.

К той трудности, что различные породы собак в своем поведении больше похожи друг на друга, чем это обычно допускают при характеристике породы, добавляется еще то обстоятельство, что на каждую собаку накладывает отпечаток внешняя среда. Различное окружение может сделать из собак с одинаковыми задатками совершенно различных индивидов. Собака, растущая на уединенном дворе, где лишь изредка появляется чужой человек, будет развиваться иначе, чем собака, живущая в большом городе, ежедневно идущая через толпы людей. Если у собаки в процессе воспитания создается впечатление, что она в своей семье вожак стаи, воле и желаниям которого нет никаких препятствий, то у нее разовьется совершенно другое поведение, чем в том случае, если собака научена подчиняться и находиться под строгим руководством.

Еще одна трудность при определении формулировки, годной для всей породы, заключается в том, что каждая собака обладает индивидуальностью, личностью, непохожей ни на одну другую. Каждый, кто имел счастье жить в течение некоторого времени с несколькими собаками, подтвердит, что каждая собака по своему реагирует на мир и нуждается в понимании и глубоко индивидуальном подходе.

Таким образом, типичного зенненхунда на свете не существует, как не существует типичного швейцарца или русского. Есть только личности. Несмотря на все это, бернские зенненхунды обладают известными особенностями, более или  менее выраженными, позволяющими рассматривать их в качестве отличительных. 

Характер бернского зенненхунда

Для того чтобы точно описать бернского зенненхунда, Хайм обратился к ветеринару доктору Шайдегеру в Лангентале, который знал характер и поведение этих собак в повседневных условиях и как ветеринар мог оценить их в сравнении.

Д-р Шайдегер пишет: "Настоящий дюрбехлер по своим особенностям и складу характера как никакая другая порода приспособлен к швейцарскому сельскому хозяйству. По понятию крестьянина собака хороша, если она обладает чуткостью и злобностью, однако не кусает при выходах с хозяином за пределы усадьбы, следует рядом или бежит между задними колесами телеги, не бегает по всходам и посевам культур, защищает хозяина в случае необходимости, охраняет оставленные на поле вещи.  Примечательно, что многие зенненхунды часто удовлетворяют этим требованиям, не нуждаясь в особом обучении. Чуткость, в частности их характерная черта, также как и умение идти рядом, что многие собаки вменяют себе в обязанность по собственному почину. Там, где бернские зенненхунды не выполняют тот или иной пункт программы "само собой", их обычно очень легко этому научить. Если же от дюрбехлера требуют чего-то иного, чем то, что стоит в списке его обязанностей, которому несколько столетий, то все усилия обычно разбиваются о нерасположение и непонятливость собаки, например при дрессировке полицейской и охотничьей собаки или обучении работе на воде".

Д-р Шайдегер продолжает: "Собака представляет собой то, что сделал из нее человек, и в ее недостатках в большей мере узнаются недостатки учителя, чем врожденные пороки питомца. Бернский зенненхунд, с которым много занимаются, выучивается многим вещам, не стоявшим в его старой программе крестьянской собаки. Сообразительный и дружелюбный, он часто становится товарищем по играм школьников и выучивается апортировке, поноске и другим вещам, не заложенным в его наследственную программу. Он на все обращает внимание, оживлен и подвижен, привязчив и ласков, являет примеры высочайшей сообразительности и преданности, лишен всякого коварства. Он смел и бесстрашен, но не забияка. Все это коренные, древние, приобретенные в ходе разведения и унаследованные свойства породы.

Ему также присущи способность к ориентировке и тонкое чутье. Бернский зенненхунд находит потерянный скот, гонит его по улице, сгоняет к месту доения, загоняет в стойло. При этом он толкает корову или быка мордой, не хватая зубами. В случае непослушания скота он хватает его за ногу очень низко, таким образом, что удар ноги быка или коровы приходится в воздух выше собаки.

Совершенно особо отличает зенненхунда то, что его очень легко прокормить. Он довольствуется всем и съедает все быстро в свойственной ему манере. Собака необычайно "погодоустойчива" и вынослива. Благодаря всему этому, а также своему среднему росту, малой потребности в движении, известной способности к самодрессировке и превосходным качествам домашней собаки, наконец, своей красоте, он призван все более становиться собакой-компаньоном. Благодарной задачей для собаководов является с одной стороны сохранить многие хорошие свойства дюрбехлеров, а с другой стороны улучшить, облагородить породу не только в отношении формы и окраса, но и поведения".

Чуткость

Согласно описанию доктора Шайдегера, крестьянские собаки должны быть чуткими и злобными, но не настолько, чтобы укусить. По-видимому, это следует понимать в том смысле, что они тотчас обнаруживали своим лаем все, что не принадлежало к дворовому сообществу, и сопровождали, но не набрасывались сразу же на приближающихся чужих.

Этот род чуткости основывается на способности собак тщательно наблюдать за своим окружением. Они знают распорядок дня и привычки своей семьи и тотчас замечают, если происходит что-то необычное. Для того чтобы эффективно охранять свое жизненное пространство, они развивают порой свойства, напоминающие интеллектуальные. Они точно знают, насколько близко допускаются чужие, ограничивают "свою" территорию и защищают ее от посторонних.

Далее Мументалер продолжает: "Владельцы лавок рассказывают, что покупатели могут целый день входить и выходить и дюрбехлеры терпят их и даже ведут себя вполне дружелюбно, но не допускают их в жилые помещения, когда же вечером дверь лавки закрыта, собака набросится на любого, кто попытается вторгнуться в дом. Крестьяне рассказывают, что их дюрбехлеры подпускают посторонних до дверей дома, но никогда к хлеву или за дом. Своеобразным свойством, отмечаемым у многих бернских зенненхундов, является то, что они впускают чужих в дом, но не выпускают их обратно. И уж совсем не терпят, чтобы незнакомец выносил что бы то ни было из дома. О таком эпизоде рассказывал пару лет назад один крестьянин, который хотел забрать у соседа из сарая какой-то инструмент в то время как сосед работал в поле. Собака впустила его, но когда увидела, что он хочет что-то унести с собой, стала решительно угрожать. Все уговоры были бесполезны и "вору" пришлось неподвижно стоять у стены, пока не вернулся домой хозяин и не освободил его".

Такое поведение, о котором снова и снова рассказывают, объясняется отношением собаки к добыче. Она смотрит на принадлежащие семье вещи, как на добычу стаи, которую она защищает от чужих. Все, что часто употребляется, она рассматривает как нечто подобное особой добыче и охраняет от захвата чужими.

Когда речь идет об охране и защите добычи, даже робкие в других условиях собаки становятся злобными и решительными.

Известно, что наилучшими сторожами считаются скорее трусливые и недоверчивые собаки, в то время как уверенные в себе бернские зенненхунды проявляют намного больше терпимости ко всему незнакомому и часто не считают нужным извещать лаем о необычном. Они просто следят за ним и потому попадают в разряд плохих сторожей. К тому же хорошие бернцы вообще не склонны к лаю для того, чтобы по малейшему поводу или от скуки привлекать к себе внимание окружающих. Уверенный в себе, устойчивый по характеру дюрбехлер лает только тогда, когда к этому действительно есть повод. Именно это свойство квалифицирует его как надежного сторожа. Способность к четкому отличию своего от чужого, дома от внешнего мира у многих собак приобретает конкретные формы лишь по достижении зрелости, на втором году жизни. Молодая собака встречает окружающий мир с любопытством и доверием. Так и должно быть, потому что только так она может познакомиться с миром и, позже, научиться различать между настоящей и мнимой опасностью. Молодая собака, которая обращает на себя внимание тем, что облаивает всех и каждого и которую поэтому принимают за великолепного сторожа оказывается почти всегда ненадежной собакой, по сути дела испытывающей страх и потому не подпускающей к себе. Такие животные в случае опасности обращаются в бегство, а если нет возможности убежать, кусают. Этот тип опасной собаки, кусающей из страха, в наше время повсюду представляет опасность для посторонних и прежде всего для детей и потому должен исчезнуть.

Бернский зенненхунд с устойчивым характером развивает свои способности сторожа из бесстрашного наблюдения за своим окружением и тесного контакта со своей "стаей", своей семьей. Коротким резким лаем он извещает своих, когда чужие приближаются к дому, подходит к ним, пытается путем обнюхивания узнать, кто они, сопровождает их до дверей, наблюдая и не набрасываясь. Некоторые собаки продолжают при этом лаять до тех пор, пока хозяин или хозяйка не выйдут и не поприветствуют пришедшего. После этого они тотчас успокаиваются, но, оставаясь поблизости, сопровождают незнакомцев еще немного, чтобы удостовериться, что те ушли с их территории. Так приблизительно выглядит повседневная деятельность бернца в качестве сторожевой собаки.

Иногда поступают жалобы на то, что бернские зенненхунды, покупаемые с целью использования в качестве сторожевых собак, "отказывают" в работе. Речь в таких случаях почти всегда идет о собаках с твердым характером, у которых инстинкт охраны и защиты никогда не был разбужен соответствующими условиями окружающей среды. Многие из этих собак не хотят охранять дом еще и потому, что он не стал для них родным; они не включились в семью, не чувствуют себя прочно интегрированными в нее, так как владельцы упустили возможность построить с собакой прочные отношения. Зенненхунды охраняют и защищают дом и людей только из чувства внутренней связи. Бесполезно запирать такого, в сущности, добродушного пса на даче в надежде, что он, как "прирожденная" сторожевая собака будет охранять этот дом, если не создалась прочная связь с семьей. Бернский зенненхунд  охраняет лишь то, что любит. Иные собаки, напротив, имеют столько контактов со сплошь дружелюбными людьми, что слишком привыкают к чужим и смотрят на всех и каждого как на товарища. В этом случае образ жизни хозяев не позволяет собаке до конца раскрыть свои сторожевые качества.

Отношение к человеку

Многим любителям собак, прежде державшим другие породы, в бернском зенненхунде бросается в глаза его ярко выраженная связь, его "завязанность" на человека. С неуклюжей симпатией он проявляет свою привязанность к каждому близкому ему обитателю дома. Любовь хозяина или хозяйки, явно значит для него все. Это собака, которая никогда не бегает бесцельно по комнатам, но охотнее всего весь день следует по пятам за хозяйкой дома и готова принять участие во всех ее делах. Доброе слово для нее все. Бранные слова могут ее "уничтожить". Бернец, которого хорошо содержат, выказывает какую-то естественную готовность постоянно угождать человеку, которого он признает за вожака. Кто-то удачно назвал его "сильным медведем с чувствительным сердцем". Именно поэтому изоляция, вызванная содержанием в питомнике или исключением из жизни семьи, может иметь для него роковые последствия. Он деградирует, становится тупым, нервным и агрессивным, или же сбегает и ищет любви в другом месте.

Бернский зенненхунд не является собакой одного человека, привязанной только к своему хозяину. Хотя он и отвечает любовью и вниманием человеку, оказывающему ему наибольшее внимание, он может дарить свою привязанность всем без исключения членам семьи. Он всегда готов подчиняться и позволять управлять собой нескольким людям. Это зависит только от их умения и последовательности. Дюрбехлер чувствует себя особенно хорошо в группе людей.

Хороший нормальный зенненхунд на прогулках сохраняет контакт со всеми членами семьи. Если кто-нибудь теряется из поля зрения, собака становится беспокойной и пытается вернуть его обратно. При этом она не кружит как овчарка вокруг семьи, а бегает от одного к другому и выискивает точку, с которой может обозреть свое "стадо". И дома в будние дни многие бернцы спокойны и довольны только тогда, когда все члены семьи собрались под домашний кров. Там, где дети регулярно уходят и приходят, зенненхунд часто уже скоро знает их ритм и ожидает их, когда они, скажем, возвращаются из школы. Во многих старых рассказах можно прочитать, как собака замечала, что ребенок убежал из дома, отыскивала его и приводила домой. При современных условиях такое сегодня едва ли возможно. Но от пристрастного наблюдателя не ускользнет внимательность дюрбехлера, которую он посвящает всей семье в течение дня.

Бернский зенненхунд обладает способностью и даже потребностью снова и снова в явной форме выражать свою привязанность к людям, которым он принадлежит. Сдержанность и холодная замкнутость, отличающая, быть может, другие породы, ему неизвестны. Он всегда восприимчив для дружеского общения и сам может предложить много любви и доверчивой открытости.

Бернец, при хорошем содержании развивает очень тесную связь с семьей и домом и не усматривает повода для того, чтобы убежать когда он прочно интегрирован в семью и может принимать участие в жизни, предлагающей ему хоть немного разнообразия и интереса. Если же им пренебрегают, он ищет перемен вне домашнего круга, чтобы не погибнуть от скуки и одиночества.

Критический возраст лежит у бернского зенненхунда примерно между 8 и 15 месяцами. Кобели, в частности, уже сильно страдают к этому времени от пробуждающегося полового инстинкта, безусловные связи с семьей ослабевают, собака теперь во власти ощущений, до сих пор ей неведомых. Собаки учатся на "успехе". Самое лучшее поэтому, заниматься с собакой в этот период как можно больше и устраивать ей имитации успеха. Это может происходить при обучении во время дальних прогулок или посредством упряжной службы. Если собака в этот трудный период, полный волнений и внутренней перестройки, может углубить отношения с хозяином, по прошествии времени стремление к самостоятельному выходу в мир обычно окончательно проходит. Исключительно от человека зависит, действительно ли бернский зенненхунд станет собакой, остающейся при доме. Наряду с прекрасной внешностью именно эти эмоциональные составляющие характера открывают многие сердца навстречу дюрбехлеру в наше время, столь обедненное в эмоциональном отношении.


Материал с сайта http://www.bern-gross.ru/index.htm