Джон Каюс, кажется, первый упомянувший о харьерах и называвший их также leverarius'ами, говорит о них, как о собаках с хорошим чутьем, брылястых и длинноухих, но его описание относится (по мнению Дальзиеля) собственно к южным гончим. Прежние собаки были пеши, охотились для собственного удовольствия, и охотники услаждались их голосами, говорит тот же автор, замечая далее, что прежде (в средние века в Англии?) охотились на охоты, спускали не всех собак'. Эта гоньба с подставами, как известно, до сих пор практикуется во Франции и, конечно, не требовала паратых собак. К тому же еще в прошлом столетии охота с гончими на зайцев производилась всегда пешком, и паратые собаки были бы здесь неудобны. Бекфорд сто лет назад писал, что харьеры отличались своею медленностью и не могли сганивать зверя, которого, стало быть, надо полагать, убивали из ружья. Он называет харьеров вымесками, и, действительно, его, Бекфорда, заячьи гончие были выведены от пеших южных гончих и биглей (Ли); Дальзиель же говорит, что для того, чтобы прибавить паратости, он мешал харьеров с фокс-биглями. Из всего этого можно заключить, что харьеры вовсе не были парфорсными гончими, а сначала служили только для заганивания зайца в тенета (или на борзых), а позднее выгоняли их на охотников с ружьями, т. е. были подружейными гончими, как французские брикеты, начиная с ХVII (?) столетия и по настоящее время.

* Дальзиель упускает из виду, что в средние века в Англии гончие также выгоняли зайцев на борзых.

Изменение условий охоты в Англии, т. е. превращение лесов в расчищенные парки, а охоты с гончими на лисиц - в скачку, затем распространение паратых гончих - все это не могло не повлиять и на изменение склада заячьих гончих, которым тоже гораздо чаще прежнего приходилось гнать русака навзрячь, по совершенно открытой местности. Теперь заяц должен рассчитывать только на ноги и не иметь возможности хитрить и делать сметки (Ли). С этого времени начинается усиленное скрещивание харьеров с фоксхоундами. Ли говорит, что лет 60 - 70 назад харьеры были уже далеко не так пеши и старательны в поиске, как во времена Бекфорда, потому что тогда уже встречались жалобы на то, что кирхгемские собаки (большого роста, подходящие к современным пенистонским в Ланкашире) были слишком параты. Стонехендж в первом издании своего классического сочинения имел поэтому некоторое основание сказать, что современный (50-х годов) харьер - малорослая южная гончая с небольшою примесью борзой. Но эта подмесь на самом деле невероятна, ибо излишня, и Дальзиель совершенно основательно замечает, что скрещивание с борзой было бы вредно и предпочтительнее смешение с северною легкой и паратою гончей. Такие помеси несомненно были, но всего вероятнее предположить, что пешие харьеры улучшались главным образом скрещиванием с фоксхоундами, которые уже достигли апогея своей славы и употреблялись для улучшения английских гладкошерстных легавых, т. е. старинных пойнтеров. Примесь борзой (гладкошерстной) к южной пешей гончей непременно бы сказалась более резко, и харьеры должны были бы иметь более узкую голову и более тонкую псовину, чем фоксхоунды; между тем замечается совершенно обратное: харьеры имеют более широкий череп, более длинные уши и более грубую псовину, чем последние. По мнению графа Лекуте, заячьи гончие занимают середину между фоксхоундами и биглями и происходят от скрещивания этих пород.

Что последние всегда, во все времена были вымесками и не составляли вполне выделившейся самостоятельной породы, доказывается (Локи) существованием особой разновидности черно-подпалых харьеров, выведенных 35-40 лет назад сэром Тальботом-констеблем, скрещивавшим биглей с блоудхоундами, укреплявшим продукт скрещивания подмесью черно-подпалых (грубошерстных) уэльских харьеров. Эти собаки, принадлежавшие Джефри, действительно вовсе не имели примеси фоксхоундов и, надо полагать, резко отличались от прочих харьеров, хотя существуют стаи со столетнею родословной'. Но такие древние родословные нисколько не доказывают их чистокровности, так как из слов Ли, что с современными brookside'овскими заячьими гончими трудно бороться в поле и на выставке, можно заключить, что они нисколько не уступают в паратости прочим харьерам, в сущности мелким фоксхоундам, а следовательно, и сами, в свою очередь, содержат кровь последних. "Некоторые из современных владельцев харьеров, - говорит тот же автор, - гордятся чистотою крови, но, вероятно, и тут были неоднократные попытки прилить новую кровь (фоксхоунда) для поддержания роста и общего вида". Впрочем, следует заметить, что на юге Англии, быть может, еще встречаются старинные харьеры почти без примеси фоксхоундов, например, стая G. Rau в Biggles Wade, насчитывающая столетнее существование. Вероятно, именно этих заячьих гончих имел в виду граф Лекуте, описывая разновидность с более французскими формами - длинными, низко поставленными ушами, менее глубокою грудью, более легкими (?) формами, лучшим чутьем, более сильными и низкими голосами, но и более пешими.

* Например, Brооkside, близ Брайтона, принадлежащая теперь Steyning Beard'у, существует более 125 лет; известна картина 1771 года, изображающая пегого зайца, словленного харьерами Brookside'а.

Это превращение более или менее пеших разновидностей гончих в мелких фоксхоундов объясняется современным способом охоты на зайцев, мало отличным от охоты на лису. В прошлом столетии и ранее на зайцев охотились в большинстве случаев пешком, и вообще заячья охота никогда не считалась первоклассной; она была достоянием эсквайров и фермеров и особенно распространилась в начале прошлого века, в царствование Георга I, дозволившего фермерам охоту с гончими. Прежние харьеры, большею частью мелкие южные гончие, были очень пеши и не требовали конных охотников, но зато должны были обладать хорошим чутьем, вязкостью и хорошими голосами: чутье и вязкость были необходимы для самостоятельного поиска и гоньбы без помощи человека, а звучные и продолжительные (протяжные) голоса - для указания направления, принятого гонным зайцем. Харьеры должны были гонять зайца не навзрячь, а по следу, отнюдь не переча. Такая гоньба составляла гордость парфорсных охотников прошлого века. Охота, следовательно, продолжалась долгое время, да и теперь еще встречаются стаи, считающиеся потомками настоящих харьеров, которые сганивают зайца часа через три, причем, впрочем, на разбирание следов уходит целый час. Вот почему еще во времена Бекфорда для ускорения охоты употреблялись особые разведчики, которые должны были ранним утром отыскивать заячьи логова, так что собакам уже не приходилось разбирать заячьи петли, которые и тогда, вероятно, были для них камнем преткновения; гончие Бекфорда, однако, еще могли гнать по старому остывшему следу.

Центром охоты на зайцев считается Ланкашир, для твердой, бесплодной и очень холмистой местности которого необходимы крепкие собаки, от которых, однако, требуется, чтоб они гнали зайца не менее 6 - 7 километров. По Ли, в 1892 году было в Англии 110 стай и 25 в Ирландии*. По-видимому, число харьеров увеличивается, так как в 1887 г. в Англии, по Дальзиелю, насчитывалось только 100 стай. Кроме того, существует начало так называемых сборных стай - scrath packs, принадлежащих многим владельцам, которые держат по нескольку смычков каждый, состаивая их в начале охотничьего сезона. Такие стаи никогда не бывают многочисленны, большею частью состоят из 18 смычков и работают 2 - 3 дня в неделю. Лучшими стаями Ли считает стаи Шперлинга, Вебера и некоторых других.

* В 1894 году, по "Field'у", в Англии было уже 114 стай, в Шотландии - 3, в Ирландии - 28. Это увеличение стай, по-видимому, противоречит высказанному Ли мнению о вымирании харьеров.

Голова толще в черепе и постепеннее утончается к морде, чем у фоксхоунда. Вообще голова у харьеров тяжелее, череп площе и шире. Уши ниже поставлены, тоньше и прилегают плотнее, а так как редко обрезываются, то придают голове совершенно другую физиономию. Шея длинная, гибкая, с легким выгибом. Плечи косые, мускулистые. Грудь не широкая, глубокая. Ребра, особенно задние, хорошо спущенные. Спина и поясница крепкие, широкие, очень мускулистые. Ноги должны быть сухие, безукоризненные, передние в струне, по Дальзиелю; Ли же говорит, что они не так прочны, как у фоксхоунда. Бедра сильные, мускулистые, пахи несколько подобраны. Липы круглые, в комке, с сильными когтями и жесткими подошвами. Гон у основания толстый, к концу постепенно утончается и хорошо одет, но псовина на нем не должна быть густа; носится почти прямо (вертикально). Псовина, как у фоксхоунда, но иногда длиннее и грубее. (По Дальзиелю, довольно тонкая, очень мягкая). Рубашка довольно разнообразна. Ли говорит, что наилучшими собаками считаются мраморные в подпалинах и что известный авторитет уверял его, что между этими харьерами он не встречал ни одного плохого; многие, однако, считают черно-подпалых более типичными. В прежние времена модным окрасом был голубой с пятнами и подпалинами. Дальзиель говорит, что отличительным признаком харьера считается присутствие мягких голубых (черных) крапин (как у лавераков).

В других странах, кроме Франции, харьеры встречаются редко, а у нас почти неизвестны. Французы последнее время стали чаще охотиться с харьерами, хотя все-таки предпочитают им артуа, фарфоровых и арьежских гончих, которые гораздо чутьистее и голосистее. Вообще харьеры терпимы лишь в открытых местностях, очень бедных зверьем.